Из выступления первого заместителя председателя Комитета Государственной Думы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Константина Затулина
Наши парламентские слушания называются «О миграционной политике Российской Федерации на пространстве Содружества Независимых Государств». Пространство Содружества Независимых Государств отличается от всего другого иностранного: иностранная рабочая сила, мигранты, «резиновые квартиры», дактилоскопия и так далее.
Мы, безусловно, знаем о тех коллизиях, которые в жизни других государств создает неконтролируемый миграционный поток. Но давайте на секундочку вспомним, что прошло всего двадцать с небольшим лет после распада Советского Союза, и речь идет именно о том, как поступить с той миграцией, которая происходит отсюда, из этого «Советского Союза», оставшегося за рубежами Российской Федерации, в Российскую Федерацию. Вопросы соотечественников отнесены по-прежнему даже в названии к компетенции нашего комитета по делам СНГ, теперь еще и евразийской интеграции и связям с соотечественниками.
Так вот, у нас за период с 2017-го по 2030 год естественная убыль населения составит, по прогнозам, четыре миллиона человек. Это прогнозы. Исходя из этого, мы неизбежно будем сталкиваться с проблемой миграции как таковой в целом. Но я хотел и передал в проект рекомендаций слушаний предложения о включении в рассмотрение такого вида миграции как репатриация. Это слово нигде толком не звучит у нас. В законодательстве оно отсутствует, и мы, вообще, когда говорим о том, что надо и дальше всячески жестко контролировать, проверять, дактилоскопировать, выявлять «резиновые квартиры» и так далее, при этом должны немножечко подумать и о том, что речь еще идет о такой категории как наши соотечественники. А кто такие наши соотечественники? Это законодательно установлено в Законе «О государственной политике в отношении соотечественников за рубежом», принятом в 1999 году и в новой редакции – в 2010 году. Я утверждаю, что должна быть разница подходов к иностранной рабочей силе и к соотечественникам как к репатриантам. Вот эта принципиальная разница почему-то никак не проходит через законодательные акты и не проходит, к сожалению, в деятельности Правительства.
У нас есть государственная программа по добровольному переселению соотечественников за рубежом. По идее, это и есть программа репатриации. Но мы рассматриваем ее не как репатриацию, а как оргнабор рабочей силы, потому что мы ее квотируем в зависимости от того, в каких регионах есть какие трудовые необходимости. Речь-то идет несколько об ином, вы квотируете миграционный поток, но исключите из него соотечественников, которым мы, в соответствии с нашими обязательствами, должны дать упрощенное гражданство.
Ведь это же трагедия. То, что произошло, на самом деле, продолжает происходить с беженцами с Украины, потому что мы их рассматриваем в общем потоке. Нам так застят глаза мигранты из стран Средней Азии, что мы устроили ровно такое же, а на самом деле гораздо худшее испытание всем тем нашим соотечественникам, которые едут отовсюду, в том числе русским прежде всего и русскоязычным.
У нас есть еще одно предложение, которое в 2012 году выдвинул президент – дать упрощенное гражданство носителям русского языка. Может быть, я в десятый раз повторю, но после того, как это решение в прошлой Думе было воплощено в закон, за это время у нас до сентября 2017 года всего 3000 человек получили гражданство Российской Федерации. То есть замах был большой, а реализация крайне маленькая. Почему? Потому что мы так написали это положение в законе, что реализовать его невозможно.
Только летом с большим трудом при поддержке Министерства внутренних дел мы сняли требования справки иностранного государства Украина о том, что человек вышел из украинского гражданства. Но для всех остальных это требование остается, и никто не может получить эту справку. Никто. Кроме граждан Таджикистана, которые имеют с нами Соглашение о двойном гражданстве, и не требуется от них справка о выходе из гражданства Таджикистана. Спрашивается, зачем мы это устраиваем? У нас огромная почта в Комитете. Нам пишут русские из Узбекистана, из Казахстана, из Молдовы, говорят: «А мы чем виноваты? Почему с нас требуют справку, которую нам никто не дает?»
Это не все. В этом же документе, в поправках к Закону «О гражданстве», которые стали законом, сказано, что мы принимаем только тех, кто сможет доказать или свое, или своих родственников по прямой восходящей линии отношение к территории нынешней Российской Федерации, в границах нынешней Российской Федерации. Президент ничего такого не говорил в 2012 году, он не ограничивал, он сказал, что выходцы из территории Советского Союза или Российской Империи и их потомки по прямой восходящей линии. А коллеги наши из предыдущей Государственной Думы взяли и написали: «…но в современных границах Российской Федерации». Берете карту Российской Империи, накладываете на нее современную карту Российской Федерации, все остальное обрезаете. Вы знаете, что мы обрезаем? Мы обрезаем Украину, Казахстан, Луганск, Донецк. Мы обрезаем Гоголя с Далем, о чем я много раз рассказывал. Они в других местах родились, один в Луганске, а другой в Сорочинцах.
У нас, к сожалению, нет до сих пор понимания. Мы слова хорошие говорим о том, как мы любим наших соотечественников, как мы им готовы помочь, а помочь им в реальности – не помогаем. Знаете, сколько у нас тысяч граждан Российской Федерации находятся в Приднестровской Молдавской Республике? 74 тысячи из них голосовали только что на 24 участках на выборах Президента РФ. При этом 38 тысяч приднестровцев живут с паспортами СССР, им паспорта граждан Российской Федерации не выдают, 22 тысячи родились после 1992 года, паспорта им тоже не выдают, они вообще без всякого гражданства, если не считать приднестровского, которое нигде не признается, кроме Приднестровья. А через наше консульство, где работает полтора человека, за год проходит 9 тысяч обращений. Такими темпами при таком огромном количестве желающих, которые хотят российское гражданство, нависающий над консульством карниз все время будет нарастать. Мы упираемся в нами же созданные проблемы.
Я согласен с тем, что касается охранительных мер, в том, что касается ужесточения контроля за миграцией, но необходимо выделить из нее граждан других государств, которые являются нашими соотечественниками. На это нас ориентирует закон. Это называется репатриация, а не миграция. Неужели это сложно понять? Существуют программы репатриационные у Израиля. Все помнят, как ФРГ переселяло своих немцев из Казахстана и России после распада Советского Союза. Что делают венгры, румыны, поляки рядом с нами? Казахстан своих казахов со всего мира собирает. Там своя история, там двойное гражданство не позволяется никому, кроме представителей казахских родов, которые могут иметь двойное гражданство, это при равенстве в Казахстане всех и вся.
Поэтому я хочу обратить внимание: в Думе лежат законопроекты, они внесены мной и моими коллегами – о носителях русского языка, снимающих эти проблемы, о политическом убежище в Российской Федерации. Можем мы рассмотреть такой частный вид миграции как политическое убежище? Скажите мне, пожалуйста, сколько у нас за время существования Российской Федерации официально признанных политических эмигрантов в стране? Кто-нибудь знает? Я скажу: ни одного. За все время существования Российской Федерации с 1991 года. У нас здесь живет Янукович, у нас здесь живет Азаров, у нас живет огромное количество депутатов, бежавших от переворота, но все они временные беженцы, все они добровольные переселенцы в Российскую Федерацию. Это же издевательство над смыслом этих законопроектов. А почему? А потому, что у нас при Борисе Николаевиче Ельцине записали, у нас есть Положение о праве предоставления политического убежища. Но в нем написано, что гражданин из страны с безвизовым сообщением с Россией права на политическое убежище в России не имеет. Причем тут виза или безвизовое пересечение и право политического убежища? Украина, как известно, уже придумала всякие формы, включая предварительные уведомления, разрешения, но визой не называет только. Визой не называет, а значит, в отношении граждан Украины мы не можем применять право политического убежища, в соответствии с нашим Положением 1997 года, принятым при Ельцине.
И второе есть Положение – мы не даем политическое убежище гражданам из стран с устойчивыми демократическими институтами. У нас Сноуден из страны с устойчивыми демократическими институтами тоже не является политическим эмигрантом. Это же лицемерие, которое мы сами производим. Сноуден – в единичном экземпляре, но два с лишним миллиона людей, которые пишут с утра до вечера о том, что они не могут прорваться через наш барьер, будучи уже на нашей территории. Да, мы им даем гражданство, какой-то части дали гражданство. Но все это происходит самым затянутым, самым уродливым, самым диким способом. Люди по многу раз являются в пункты в Сахарово. Там очередь продается давным-давно, продается впрок. Сами продают друг другу очередь, потому что она на несколько месяцев вперед. Мы разве об этом не знаем? Нам так застит глаза, что у нас появятся выходцы из Средней Азии, что мы всех уже считаем выходцами из Средней Азии.
Теперь несколько слов в защиту Средней Азии, где мой отец 13 лет прослужил начальником штаба Туркменского пограничного округа. Скажите, пожалуйста, а как мы собираемся создать Евразийский экономический союз, если мы заранее считаем, что всех, кто вообще за пределами Российской Федерации, в том числе и в Средней Азии, всех мы должны всячески отталкивать и так далее, потому что есть среди них зараженные СПИДом и туберкулезом. Мы подписали документы с Киргизией, Казахстаном, Арменией, Белоруссией о создании ЕврАзЭС. Рано или поздно или развалится это ЕврАзЭС, или мы придем к единому гражданству этого самого ЕврАзЭС. И, по крайней мере, киргизы у нас здесь будут с казахами. У казахов хоть не такая миграция, как из Киргизии, но все-таки. Они будут абсолютно равноправны с нами, иначе нет логики всей этой интеграционной деятельности. Об этом надо думать, прежде чем опять все сводить к «резиновым квартирам» с утра до вечера.
Это важный вопрос, но это такая мелочь по сравнению с тем, о чем мы говорим: мы говорим о геополитике, мы говорим об едином рынке, мы говорим о примере, который мы показываем огромному количеству русских и русскоязычных за рубежом своим бюрократизмом. Мы отторгаем миллионы людей нашей крови и нашего языка в условиях, когда мы не можем дальше двинуться, за изотермы Донецкой и Луганской Народной Республики. Нет согласия на этот ход. Так заберите людей, которые подвергаются сегодня усиленной «бандеризации» на Украине, ассимиляции на Украине, откройте им ворота!
Министр внутренних дел мне лично говорил: «Мы предлагаем снять экзамены по русскому языку для выходцев из Украины и Беларуси». Он мне говорил, это было два месяца назад. Что? Сняли? Ничего пока не сняли, потому что у нас вначале выборы президента – давайте подождем, потом у нас инаугурация президента – давайте подождем, потом утверждение правительства – давайте подождем, потом надо ждать, разобраться с новыми членами правительства, чем они занимаются – полгода в результате. А дело вопиет. Вот о чем я хотел сказать.
Материал к печати подготовил Вячеслав БАРАШИХИН.
