Строки из стихотворения Елены Горевой учащаяся 11 «Б» гимназии Анастасия Колмагорова использовала в качестве эпиграфа к своей исследовательской работе, так как они ярко и в полной мере отвечают чувствам членов её семьи. Уже не первое поколение потомков сгинувшего на фронтах войны солдата ведёт поиск без вести пропавшего. Результаты этих поисков нашли отражение в её работе.
Нет ни одной семьи в нашем государстве, которой так или иначе не коснулась бы война. Во многих семьях есть родственники, пропавшие во время Великой Отечественной войны без вести. Есть они и в моей. К событиям Великой Отечественной войны в нашей семье относятся очень трепетно, так как многие наши родственники приняли непосредственное участие в ней. Некоторые, к сожалению, так и не вернулись – погибли и пропали без вести.
Солдатские письма с фронта заставили действовать
С раннего детства я слушала рассказы моих прадедушек, вернувшихся с войны, о войне, о том какой трудной была в то время жизнь. Я всегда восхищалась, какими они были патриотами своей страны. Они и мне заложили это чувство патриотизма, глубокого уважения к старшему поколению. Эта работа – дань уважения моим предкам, особенно тем, кто погиб, чтобы мы жили. Только благодаря их мужеству, отваге, героизму и самопожертвованию мы живем в свободной стране.
Как-то раз я перебирала семейный архив. Среди фотографий и прочих документов мне попались пожелтевшие от времени, потрепанные тетрадные листы, аккуратно сложенные в треугольники-письма. Отец сказал, что это письма моего прапрадедушки Александра Дмитриевича Баушникова, который пропал без вести во время Великой Отечественной войны. Эти письма всю жизнь бережно хранила его жена Надежда Баушникова (моя прапрабабушка), а перед смертью она их передала своему сыну Василию (моему прадеду), он, в свою очередь, передал их своей дочери Любови Баушниковой (Колмагоровой), моей бабушке, а она отдала их моему отцу Игорю Колмагорову. Так письма попали в наш семейный архив. С трудом прочитав их, потому что чернила со временем выцвели и почерк у прапрадедушки был не каллиграфический (да и не до каллиграфии, думаю, было ему в окопах), я как будто с ним поговорила. Меня охватило сильное желание как можно больше узнать о моем прапрадедушке: откуда родом, о его жизни, как оказался на войне, где и при каких обстоятельствах пропал без вести.
Множество официальных документов я прочитала, но первоисточниками стали личный дневник моей троюродной бабушки Зои Владимировны Волик (Пустоваловой, 1954 г. р.) и результаты опроса её и троюродного дедушки Александра Михайловича Баушникова (1952 г. р.). Так я узнала много о моих предках по бабушкиной линии Любови Колмагоровой (Баушниковой) начиная с начала XIX века.
Особая роль в моей работе принадлежит поисковым ресурсам сети «Интернет». Сайт pamyat-naroda.ru, содержащий информацию о защитниках Отечества, погибших и пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны, дал мне возможность найти необходимые документы об Александре Дмитриевиче Баушникове и боевом пути его дивизии. Сайт soldat.ru, содержащий информацию о воинских частях, помог точно определить место гибели прапрадедушки.
Ещё одним источником информации стала «Книга памяти» Краснодарского края, из которой я узнала обо всех ушедших на фронт из хутора Сидоров: погибших, пропавших без вести и тех, кто вернулся с войны. А по книге Ильи Мощанского «Остановить танки!» я изучила расстановку сил Южного и Юго-Западного фронта, соответственно и боевой путь 353-й стрелковой дивизии и 1147-го стрелкового полка, в котором служил мой прапрадедушка.
Исследования позволили предположить, что Александр Дмитриевич Баушников не пропал без вести, а был убит, но в силу определённых обстоятельств его не смогли похоронить, поэтому его имя и попало в список пропавших без вести.
И вновь война
В ноябре 1924 года моя прапрабабушка Надежда Кочетенко, жившая в хуторе Сидоров, вышла замуж за Александра Баушникова, командира Красной Армими, принимавшего участие в Гражданской войне. Так как он был военным, то семья следовала за ним с одного места службы на другое. В 1938 году Александр Баушников был уволен из армии. Семья вернулась в хутор Сидоров. Александр пошёл работать в колхоз, вскоре его избрали председателем, но в начале 1939 года арестовали из-за связи (ещё по службе) с Тухачевским. Через 8 месяцев освободили. Стали они налаживать жизнь, но в 1941 году началась война. Мой прапрадедушка был мобилизован в дополнительный призыв 21 августа 1941 года. Направили его в Новороссийск, где шло формирование 353-й стрелковой дивизии Северо-Кавказского округа. Здесь они занимались боевой подготовкой и обеспечивали оборону морского побережья до октября. Но пришло распоряжение из Ставки Верховного Главнокомандования, по которому 353-й стрелковой дивизии предписывалось спешно погрузиться в эшелоны для переброски в район Ростова-на-Дону. Прибыв на место назначения, дивизия вошла в оперативное подчинение восточной группы 56-й армии Южного фронта. 17 октября полки 353-й стрелковой дивизии заняли оборонительные рубежи, где и приняли боевое крещение севернее Ростова-на-Дону, встав на пути танковых дивизий Клейста. 353-я стрелковая дивизия приняла на себя мощные удары гитлеровцев. 22 ноября она заняла позиции на рубеже Мелеховская–Багаевская–Манычская–Ольгинская. 24 ноября войскам Южного фронта была поставлена задача ударить в район Большой Лог и Орджоникидзе, а затем овладеть восточной окраиной Ростова-на-Дону. 27 ноября части 56-й армии перешли в наступление, овладели Ростовом-на-Дону и вышли к реке Миус. 353-я стрелковая дивизия заняла позиции западнее хутора Курлацкое. До 16 декабря дивизия вела бои, но прорвать оборону противника не смогла.
В этих кровопролитных боях бойцы 353-й стрелковой дивизии проявили беспредельное мужество и преданность Родине.
Из письма Александра Баушникова от 23 декабря 1941 года: «…был 2 месяца в боях, обошлось все благополучно. За моё геройство командование представит к правительственной награде. Чем буду награжден, пока не знаю…Сейчас пишу письмо в дороге с Алчевска, едем на отдых, где остановимся – напишу».
В течение января-июня 1942 г. крупных боев на участке обороны 353-й стрелковой дивизии не было. Подразделения дивизии занимались укреплением своего оборонительного рубежа. В условиях позиционной обороны развернулась подготовка снайперов.
Из журнала боевых действий 1147-го стрелкового полка 01.01.1942-05.11.1943: «…Активных боевых действий противник не предпринимает, ведёт миномётный, пулеметный и автоматный огонь по переднему и левому краю обороны. Солдаты 1147-го стрелкового полка ночами проводят сапёрные работы, разведку. Днём укрепляют оборонительные рубежи, сооружают окопы и блиндажи, проходят политзанятия, изучение тактики».
Пал на поле боя…
В начале февраля поступил приказ №1: «1147-му стрелковому полку занять участок Редкодуб-Никитино-Круглик-ст.Фащевка». В это время Александра Баушникова перевели в санроту.
Из письма жене от 17.02.1042 г.: «…Сообщаю, что я жив-здоров. Сейчас переведен с батальона в санроту старшим санитарного обоза. От передовой нахожусь подальше км 5, иногда и больше…».
21 февраля противник вел сильный пулемётный и минометный огонь по 1147-му стрелковому полку. Обстреляли командный пункт, два блиндажа были взорваны. В ходе этих событий по оперативному донесению о потерях Александр Баушников был указан как пропавший без вести. И жене РВК сообщил об этом. 17 марта 1942 года Надежда получила письмо и от красноармейца Ивана Шевцова, который был родом из соседнего хутора Кош: «…Прискорбием извещаю вас, что ваш муж Александр Дмитриевич Баушников погиб на поле боя 21 февраля 1942 года». О том, что Баушникова нет в живых, 10 марта написал своей жене Варе в станицу Устьлабинскую ещё один сослуживец Александра – Александр Топихин: «…Варя, я остался один, нет товарища Баушникова Александра, который из Сидорова, убит в бою…сумеешь, передай его жене».
Надежда написала письмо его товарищу Гусаченко с просьбой написать, что он знает о её муже, но ответа не получила. Только в декабре 1945 года от него пришло письмо, в котором написано: «Здравствуйте, семья Баушникова А. Д. Письмо, которое вы писали, я получил. Сейчас пишу вам с откровенностью. Вы пишете, что вам точно никто не пишет за А. Д. Баушникова, если вам писали Симоненко Г. и Гурпелей С., то они его видели, а если другие, то они точно не знают. Я Баушникова видел до последней минуты его жизни. 1942 года 21 февраля вблизи ст. Рассыпной и села Стрюково во время боя он был (так) тяжело ранен, что и помер у меня на руках в 8 ч. утра при оказании ему помощи на поле боя…Мы обязаны сказать правду…».
Из этого письма ясно, что мой прапрадедушка был убит, а не пропал без вести.
Мы до сих пор не знаем правду обо всех героях
Я провела это исследование по восстановлению исторической правды о моём прапрадеде Александре Дмитриевиче Баушникове, выяснила обстоятельства его гибели во время Великой Отечественной войны. Нашла достоверные источники – письма 1942, 1945 годов, в которых Гусаченко Я.А., Шевцова И., Топихина А.М. утверждают, что он погиб на поле боя 21 февраля 1942 года. Теперь я с уверенностью могу утверждать, что Александр Дмитриевич Баушников не пропал без вести, а погиб, но так случилось, что, предположительно, из-за немецкого наступления в районе Рассыпной-Стрюково Александра не смогли похоронить, в результате чего он попал в списки пропавших без вести.
Это лишь одна судьба, возвращенная из небытия. В нашей семье до сих пор не все открыты тайны Великой Отечественной войны, судьба ещё двух моих прапрадедушек остаётся неизвестной. А сколько неизвестных героев у нас в стране! Я убеждена, что можно восстановить имена и обстоятельства гибели множества воинов, пропавших без вести, храбро сражавшихся за Родину. Сейчас много источников и способов для этого. В нашей стране, в ближнем и дальнем зарубежье, где проходили боевые действия, работают поисковые отряды. Они готовы помочь любому желающему найти своих без вести пропавших родственников.
Анастасия Колмагорова, гимназия (научный руководитель Елена Колмагорова, педагог-психолог школы №10).
