Красноармеец Любовь Максименко в строю оказывалась в самом хвосте. По медицинским нормам и физическим параметрам она к военной службе совсем не подходила. Но один из членов призывной комиссии в военкомате разглядел в ней способную зенитчицу. И настоял, сказав: «Мал золотник, да дорог. Она в зенитную часть идет. Если шагать не сможет, то на пушку сядет и прокатится. Зачисляем!»
Тяжестей этой миниатюрной женщине в жизни довелось перенести столько, что не каждому крепкому мужчине по плечу. Выросшая в крестьянской семье села Школьного, она в колхозе трудилась с восьми лет, а в 12 уже звеньевой была. Сильная простуда чуть не свалила 15-летнюю девочку, но родители отправили ее в город к тете, жившей в Майкопе. Там она работала на кроватно-механическом заводе. Пока на Кубань не пришли немцы.
– Это было 22 августа, как раз в день моего рождения, – вспоминает Любовь Митрофановна Сидиропуло (девичья фамилия Максименко). – Мы с тетей Таней и ее сыном пошли фасоль собирать на паек за городом. Около пяти вечера слышим шум страшный. Треск моторов, гам, гул самолетов… Выходим к дороге, а со стороны Ханской мотоциклы движутся. Мы едва успели перебежать на другую сторону и упасть на землю в кукурузе, как они поехали мимо нас. Ширины дороги им не хватало и они стали кукурузу захватывать. Без малого танк на меня не наехал. А встать и убежать нельзя – увидят, застрелят всех.
Казалось бы, двадцатилетней девушке надо прятаться от врагов, но у нее и в мыслях не было спасать себя. Она, истинная комсомолка, стремилась помочь своим. Получала задания: замечать, где, на какой улице, в каком квадрате находятся штабы, большое скопление офицеров, техники, вооружения, боеприпасов, и передавать секретарю комитета комсомола, а тот – партизанам.
Враг делал все для устрашения населения.
– Однажды фашисты согнали всех жителей на площадь, где пытали жену командира партизанского отряда (выдал какой-то подлец!), — вздыхает ветеран. – Сначала ее били, потом выстрелили в ребенка, которого она на руках держала. Женщина побелела и упала. Они продолжали бить уже ногами и застрелили. Потом выступали перед нами, говорили, что так будет с каждым, кто пойдет против. А мы все равно помогали партизанам чем могли.
Зимой от фашистских оккупантов была освобождена станица Белореченская, а следом и Майкоп. Любовь Митрофановна получила от райкома ВЛКСМ задание – ехать в станицу Тульскую и поднимать колхоз, но в тот же день получила предложение пойти служить в ПВО.
– Я растерялась, и военный, который пришел ко мне домой, сказал, что решит вопрос с колхозом, – вспоминает Любовь Митрофановна. – На следующий день я получила повестку из военкомата с приказом явиться. Дали мне обходной лист на медобследование. Смешной случай произошел со мной в кабинете окулиста. Дал мне врач картонный кружочек и приказал к левому глазу приложить. Начал буквы показывать и спрашивать, хорошо ли вижу. Я отвечаю, что не вижу. Доктор говорит: «Ничего не понимаю. Зашла, меня увидела, поздоровалась и вдруг ослепла». Стал меня уличать в хитрости. А я до слез обиделась, говорю, что не обманываю, что правда ничего не могу через картонку разглядеть, как ни стараюсь, даже правый глаз закрыла, чтобы честно было. В общем, рассмешила его. Зрение у меня оказалось очень хорошее. Изъян в другом нашли: роста у меня для красноармейца не хватало и плоскостопие обнаружилось…
Но судьба распорядилась, чтобы на военную службу девушка все же попала, она была направлена в зенитную часть.
– Десять дней мы были в карантине, – рассказывает о начале военной службы Любовь Митрофановна. – А потом принимали присягу. Под красным знаменем, как положено, торжественно. После присяги по батареям нас распределили. Там мы на стрельбы ходили. Но стрелять в бою непосредственно в человека не пришлось. Попала в приборное отделение: сводила высоту орудия с показателями высоты дальнемера, чтобы совпало с высотой летящего самолета. Это очень ответственная работа, – рассказывает ветеран. – Самолет-то не летит ровно, не хочет летчик быть сбитым, высоту меняет. Надо его поймать, чтобы снаряд зря не был выпущен. Особенно ночью от нас точность орудия зависела, потому что в темноте визиры не работали. Налеты были частые, особенно, когда состоялась высадка десантников майора Куникова в Новороссийске. Что делалось в небе! Ничего не понять: наши истребители вылетели и немецкие самолеты носятся…
«У войны не женское лицо», – сказала писательница Алексиевич точнее не придумать. Трудно, страшно на войне и мужчинам, но женщине тяжелее многократно. Жили девушки в такой же землянке. На посту находились также по два часа, а потом – кто шел на кухню работать, кто вокруг батареи – следить, чтобы вражеский десант не высадился внезапно. Нередко Любови Митрофановне после вахты у прибора приходилось подносить снаряды к орудию. Каждый снаряд весил 60 кг. И хрупкая девушка их таскала. Несла бережно, как ребенка, уронить или оступиться нельзя – взорвется.
– Несмотря на трудности, опасность, мы были очень дружными, все друг за друга горой, – с грустью говорит Любовь Митрофановна – Я очень люблю свою Родину. Я вместе с нею росла, все вместе с нею перестрадала. Мне никогда не было легко, как и моей Родине. Я всеми силами ей помогала. В колхозе начинали, ничего не было. Ходили по дворам, собирали куриный помет и золу для удобрений. Вручную землю обрабатывали. Трудились с утра до позднего вечера. И никогда на усталость не жаловались. Понимали, что все – для нее, для Родины. И воевали так же, не жалея сил, потому что там, за нами – родная станица, село, мама…
После того, как Кавказ очистили от фашистов, батарея, в которой служила Любовь Митрофановна, продолжала охранять небо Кубани. А в феврале 1945 года их срочно погрузили на пароход и отправили на Дальний Восток. Но как добрались туда, пришлось повернуть назад – война, развязанная Японией, закончилась.
Победа – это было главным событием и радостью для всех советских людей. Не надо было бояться взрывов и бомбежек. Но надо было восстанавливать разрушенное войной. Вернулась в Майкоп Любовь Митрофановна, а ее квартира занята. Ей посоветовали через суд выселить жену погибшего офицера.
– Но я решила, что одна как-то смогу устроиться, а у нее на руках двое детей-сирот (погибших брата и невестки) и старуха-мать, да и сама она инвалид, – говорит Любовь Сидиропуло. – Уехала я домой, но не в Школьное, а в Белореченскую.
Нелегко складывалась ее жизнь. Поначалу за любую работу бралась, даже без денег – за еду и угол. Потом устроилась в коммунхоз: дрова пилила и колола, воду качала для общественной бани, за порядком в обоих белореченских парках следила… Затем стала в парикмахерской работать, где тоже было не легче.
Любовь Митрофановна Сидиропуло – уникальный человек. Трудности ее не пугали никогда, наоборот, заставляли действовать. Что означает слово «депрессия», она и не догадывается, но как с нею бороться, знает. В самый сложный момент своей жизни, когда осталась вдовой, без супружеской опоры, у детей не все ладилось, душа за них изболелась, она решила, что от душевных проблем нужно просто уйти.
– Я дома ни дня не сидела, – поделилась своим рецептом Любовь Митрофановна. – В школе встречи с детьми проводила, в народном драматическом театре играла, в хоре ветеранов с самого его основания пела, в горсовете нештатным сотрудником была, в музее с другими ветеранами дежурила: экскурсии проводила и убирала. И никакой зарплаты нам за это не платили. Мы от души работали.
На ее груди множество наград. Орден, медали, нагрудные знаки: боевые и трудовые, юбилейные и за общественную деятельность. Любовь Митрофановна Сидиропуло является Почетным гражданином города Белореченска и была объявлена первой леди Белореченского района в 2010 году. Белореченские дети дарят ей свои творческие работы, песни, музыку. Все это – знаки глубокого уважения и любви к этой замечательной мужественной женщине, защищавшей Кубань, белореченскую землю и всю нашу большую Родину.
