Живет в хуторе Кубанском замечательный человек Иван Никифорович Волгин. Ему около 80 лет. Общаться с ветераном – одно удовольствие! Да и есть ему что рассказать… Разыскивая хуторян – очевидцев крушения в годы Великой Отечественной советского дальнего бомбардировщика, я, конечно же, обратилась и к Ивану Никифоровичу. Его рассказ о военном детстве в хуторе Фадеевском был насыщен такими интересными фактами, что я не могла не предложить ему поделиться воспоминаниями с ребятами местной школы № 27.
И вот представляю 6-классникам и 8-классникам гостя.
– Как вы думаете, что такое патриотизм? – обращается он к ребятам.
Вверх тянутся руки: «Любовь к Родине».
Речь свою Иван Никифорович ведет издалека… Как Русь прирастала новыми землями, без кровопролития, просто принимая под свое крыло все новые и новые народы… Как отстояло государство свою независимость при Александре Невском, Петре Первом… Как Суворов, а потом и Кутузов смогли защитить родную землю от непрошеных гостей. Наблюдаю за учениками. Слушают! Да так внимательно! Признаюсь, сама заслушиваюсь, хотя отечественную историю знаю неплохо. Гость наш говорит уверенно, спокойно, то повышая, то понижая тон. И такие яркие примеры приводит, что все сказанное невольно врезается в память.
– Во время войны моя семья жила в Фадеевке, – неспешно продолжает свое повествование ветеран. – В конце лета 1942 года наши отступали. Одна воинская часть неподалеку от хутора остановилась. Коней бойцы отпустили, сами решили передохнуть. И тут налетели немецкие «мессеры». Начали молотить. Мы с Фадеевки слышим, что там, на поляне, стрельба идет. А самолеты будто носом землю цепляют – низко летят. Строчат и строчат… Дня через три решили мы, мальчишки, сходить посмотреть. Старшие впереди, мы, мелкие, – за ними… Поднимаемся на гору. А там все побитое, перевернутое. Людей, правда, нет. Лесок небольшой, стали его переходить: красноармейцы все лежат мертвые, человек двадцать, а то и больше.
Оккупанты на кубанской земле вели себя как хозяева. Надо сказать, что в этих местах до войны и после нее было несколько лесопильных заводов, в том числе и Фадеевский.
– Немцы чувствовали себя довольно вольготно, – вспоминает Иван Никифорович. – Начали лес заготавливать. Напилят, потом на больших машинах вывозят. Не скрывали они от местных, что после победы Вермахта кубанцы понадобятся завоевателям разве только в качестве рабочей силы. А уж когда наши стали их теснить, решили завод взорвать. Перед этим там все два дня кипело – уничтожали производство. Сначала брус рубили на мелкие части. А потом ночью взорвали завод. У нас окна в хате повылетали. Я с кровати слетел. Что такое? Зарево! Все пылает! Ветер сильный был, барак загорелся. А немцы на машины – и уехали. Барак-то люди потушили, а завод слишком большой был – сгорел…
Фраза о планах фашистов на Кубань вроде бы теряется в рассказе о реальных событиях далекого времени, но невольно отзывается в душе гневом.
У Ивана Никифоровича, несмотря на возраст, прекрасная память. В мельчайших подробностях воспроизводит то, что происходило в раннем детстве:
– Я хорошо помню, как в Пшехской немецкие склады горели, – продолжает он свой рассказ. – Их фашисты подожгли при отступлении. Слева на въезде со стороны хутора Кубанского был ток. Ну, мы с братом туда и побёгли. Прибегаем – скирда горит. Но близко не подойдешь – горячо. Народу все больше и больше собирается. Брат нашел какую-то веревку, сгондыбачил. Кинет в костер – и тянет. Вытянули полуобгоревшие шинели и другое обмундирование. Два мешка утрамбовали – понесли домой. Нищета же тогда была. Нам потом мать пошила штаны, рубашки…
Уже прозвенел звонок на перемену, потом – на следующий урок. А ребята все слушают Ивана Никифоровича.
После войны необходимость трудиться на земле не помешала юному хуторянину успешно окончить школу, после службы в рядах Советской Армии – курсы садоводов в Адлере, заочно – Анапский техникум, а потом и сельхозинститут в Краснодаре. А сколько он сделал для становления сельского хозяйства в родных местах будучи управляющим, а потом и директором совхоза «Пшехский»! Сады, клубничные поля, рукотворные озера, табачные плантации, мост через Дунайку в центре хутора Кубанского, дороги, общественные здания… Таких людей при Советской власти называли хорошими хозяйственниками. Это ли не пример истинного патриотизма?! Потому и процветала родная Кубань, потому и не зарастала сорняками земля.
Л. РЕЧКИНА, х. Кубанский.
